Продюсер «К!nRock»: «В Перми по концепции и духу фестиваля я увидел, что дома»

Андрей Феоктистов – председатель калининградского рок-клуба в 1985-1988 гг., Президент калининградской рок-ассоциации, генеральный директор концертного агентства Ивана Прусова, продюсер фестиваля «К!nRock» - партнера фестиваля Rock-Line.

Совсем недавно, в начале мая, в Петербурге прошли отборочные батлы (концерты) фестиваля «К!nRock». Об этом, о калининградском фестивале, о становлении рок-движения в самом западном регионе страны, о взаимодействии фестивалей, о перспективах такого взаимодействия и многом другом этот разговор. 

Начну с того, кто такой Иван Прусов. Так случилось, что волею судьбы в определенный период времени в 2000 году, когда в проведении фестиваля K!nRock нам очень помог губернатор, я стал его советником. Были выборы, и он их проиграл (смеется). Его конкуренты настолько высоко оценили мою роль в этом процессе, что если бы я на тот момент создал Концертное агентство Андрея Феоктистова, мне бы не дали провести ни одного концерта. В результате пришлось создать легенду, собирательный образ для Калининграда, так и появился миф об Иване Прусове, которого пришедшие во власть люди долго искали, чтобы убедить его уволить меня с должности директора этой компании. Пока они его искали, я успел провести кучу концертов и укрепиться в своем собственном имени (смеется).

Рок-музыка в моей жизни началась с того, что мой отец-джазмен, поставил замечательный «эксперимент» на мне. Когда я был младенцем в изголовье моей кровати стоял магнитофон «Астра-4», который никогда не выключался и оттуда звучали голоса Эллы Фитцджеральд, Луи Армстронга и других звезд жанра. Все это тогда «садилось мне в подкорку», я с этим рос.
Мне было 3-4 года, я узнал ноты раньше, чем азбуку (смеется). Поэтому меня приняли в музыкальную школу в 6 лет, сразу, без подготовительного класса. Примерно в возрасте 10 лет я начал сочинять музыку. Сначала это была классика, потом рок. В 12 лет мне в руки попала гитара, и меня никто не учил на ней играть. Методом «тыка» я  подобрал первый аккорд и спел первую фразу, затем подобрал другой, спел вторую фразу, и у меня получился блюз «Дальняя дорога» (смеется).

После школы я дважды попытался поступить в университет, не получилось. До армии оставался год, и я пошел просить путевку на БАМ, мне ее не дали. Оказалось, что Калининградская область - зона Нечерноземья и путевки дают только к нам, а от нас не дают (смеется), такой город N.

Мне «выписали» комсомольскую путевку в СПТУ №10, куда я и пошел. Это училище вообще считалось «блатным», т.к. там были курсы секретарей-машинисток, мастеров по ремонту телевизоров, оно было при заводе «Кварц». Я подумал, что на базе завода можно будет наладить какую-то музыкальную жизнь. Мне дали там каптерку со старой разбитой аппаратурой, после чего я понял, что там ничего не получится и пошел по Домам культуры. Прошел все райкомы комсомола, дошел до самого маленького ДК, где был новый молодой ничего не боящийся директор, однофамилец известного кёнигсбергского сказочника…

С ним, как в сказке, мы сделали рок-клуб на базе облсовпрофа, т.к. у профсоюзов был свой отдел культуры. У них было  меньше идеологического прессинга. Завод был заинтересован в том, чтобы у него было кому играть на танцах, корпоративных концертах и т.д., поэтому они смотрели на это не так как советские органы, которые проверяли, что играют, какой длины волосы у музыкантов, а у профсоюзов было более практичное отношение к такой деятельности (смеется).

Надо мной посмеивались и не верили, что я сделаю рок-клуб. Так получилось, что 4 ноября 1985 года в Калининграде он  все-таки был создан, причем в нем сразу объединилось 5 групп. Рок-клуб в то время создавался потому, что не было другой возможности заниматься музыкой. От отца я услышал такую поговорку: «Можно всю жизнь ждать «доброго дядю», но если его нет, надо самому стать этим «добрым дядей»» (смеется). Фактически в Калининградской области я, не найдя возможности просто заниматься музыкой начал создавать эти возможности, по сути став этим «добрым дядей», который начал создавать пространство, в котором люди могли заниматься музыкой. Так это и стало моей миссией, заниматься именно этой административной стороной музыки.

Таким же образом в 1994 году я был вынужден создать свою продюсерскую компанию, когда столкнулся с тем, что в Калининградской области до этого момента не было ни одной студии звукозаписи, ни одного многоканального магнитофона. И даже если было желание выпустить свой альбом, сделать это было негде, и вопрос был даже не в деньгах, прост не было необходимой аппаратуры. Пришлось создавать продюсерскую компанию, которая купила эту аппаратуру и создала первую студию звукозаписи «Балтистан рекордз»… Сейчас в Калининграде их уже 7, а тогда это была первая и единственная студия. Чуть позже, исходя из принципа «Рынка нет, где нет конкуренции» мы помогли создать и вторую на базе нашего областного музыкального колледжа.

Первый open-air мы провели в 1988 году совместно с ДОСААФ и молодежным центром  на аэродроме Девау. Сегодня смешно вспоминать, сценой был прицеп от КАМАЗа (смеется). Он был проведен тогда в знак протеста, потому что горисполком Калининграда захотел тогда застроить этот аэродром домами. Надо сказать, что это место уникально тем, что это бывший аэропорт Кенигсберга — один из самых первых аэропортов в Мире. Со временем оказалось, что мы не просто боролись за аэродром, это была борьба за свою площадку, потому что в нулевых Девау стало одним из самых популярных мест для проведения рок-фестивалей и концертов. И 10-й юбилейный K!nRock в 2008-ом мы тоже провели там.

Однако для K!nRock мы нашли свое, уникальное в своем роде место. Она заключается в том, что оно находится в самом центре города, в при этом чувствуешь себя как в лесу. Особенность восстановления Калининграда на руинах разрушенного войной Кенигсберга заключается в том, что центр пострадал больше, и потому образовались некие скверы, зеленые не застроенные еще территории. Вот одну из таких полян мы и облюбовали еще в 90-е. Поляна уникальна во всех отношениях. Ландшафт — поляна, окруженная небольшими рощицами и кустами, на берегу реки, прямо напротив средневекового Собора, к которому пристроена небезызвестная «Могила Канта».

Уникальный акустический бассейн — звук не попадает ни в одно жилое строение. Однако после небольшого перерыва в проведении фестивалей (с 2000 по 2004), вызванного теми же обстоятельствами с неперевыборами губернатора, в команде которого меня угораздило оказаться, очень трудно оказалось на это место вернуться. И, несмотря на то, что в 2010-ом мы очень  душевно провели там празднование 100-летия калининградской/кенигсбрегской пивоварни «Остмарк» пришлось приложить немало усилий, что б в 2014-ом мы смогли туда вернуться.

Каждый год под разными предлогами нам пытаются отказать, говоря, например, что мы вытопчем дорогую траву, хотя этот сквер в принципе не просевной, там целина. Наконец в 2014-ом я просто приехал в мэрию с вырезанным оттуда куском дерна, привез траву в качестве образца, про которую они говорят, что она «канадская и очень дорогая». И полиция согласилась, что для обеспечения общественного порядка место не так уж плохо, а точнее даже очень замечательное. И 20-летие фестиваля мы там провели зачетно и без каких-либо происшествий. И даже губернатор лично посетил фестиваль и это место одобрил. Но 2015 мы вновь столкнулись с попыткой отказа. Вопрос был снят только после вмешательства губернатора… И, как бы это не было МЭРско, господин Мерзляков в этом году, уверен вновь готовит нам какие-нибудь козни при согласовании...

Честно говоря, это все уже выглядит предельно сатирично, и люди все больше и больше это понимают. И посвящаем мы наш фестиваль в этом году 70-летию Калининградской области, а значит «Победа будет за нами!». Тем более, что в этом году наш K!nRock включен наконец в Национальный календарь событий России. В общем, позитивные «подвижки» есть,  и чем дальше — тем их больше.

Очень сильно в этом помогла официальная формализация общественной поддержки нашего движения, выразившаяся в создании крупного регионального общественного объединения RockUnion ( Калининградская Рок-Ассоциации). Я считаю это новым этапом в развитии, и думаю, что со временем это будет хороший опыт для других регионов. Рок-Ассоциация отличается от рок-клуба тем, что это не музыкальное объединение, а группа разных по деятельности  людей, объединенных духовным интересом к рок-культуре, желающих содействовать ее развитию. Это общественное движение на сегодняшний день насчитывает 167 мемберов, среди которых есть и музыканты и бизнесмены и юристы и журналисты и даже чиновники...

Когда что-то надо решить, этот механизм начинает «работать», и никто не может понять, откуда что берется, (смеется), но вопросы решаются, и это значит, что общество начинает заботиться о себе само. То над чем смеялось несколько поколений — гениальнейший посыл Ильфа и Петрова: «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих» таким образом нашел свое воплощение в РА и начал приносить свои результаты. Мы, если провести аналогию, как бы сами своими руками предотвращаем «утопление» того, что нам нравится. Постепенно это превращается в некую другую силу, с которой начинают считаться и во властных, политических и в силовых структурах.

Пока я проводил фестиваль как частное лицо, со мной зачастую пытались разговаривать «через губу», мол «Феоктистов — частник, почему ему нужно помогать?». Официальную общественную структуру, тем более основанную на реальном членстве игнорить  значительно сложнее. Отказывать в содействии в реализации общественных инициатив уже не так просто, как послать куда подальше даже пусть и делающего нужное для общества социально значимое дело частника-одиночку.  Когда возникнут такие ассоциации в разных регионах, можно будет создать межрегиональную организацию, а это откроет возможности для решения вопросов уже на федеральном уровне, помогая друг другу преодолевать костность и местечковость мышления некоторых региональных властей.

Вообще то, чем мы занимаемся - отдельная история. Рок-культура формирует модель поведения, коммуникации с тем, кому ты это посылаешь, с кем ты договариваешься. Рок – это уже не только честная и живая музыка, это уже образ жизни, образ мышления. Мне кажется за ним будущее, глупо и преступно игнорировать или не замечать этого. Это к вопросу об отношении власти и общества.

Ни для кого не секрет, что рокеров традиционно причисляют к протестному сообществу. Свободолюбие, обостренное чувство справедливости, максимализм и правдоискательство действительно  являются отличительными особенностями рок-культуры, из-за чего наши братья не редко оказываются  в конфликте с системой. Учитывая традиционные творческие культурно-массовые формы самовыражения,  рок-культура действительно является не самым удобным явлением для Власти. Тем более не допустимо игнорировать или притеснять и ущемлять это движение.

Мы видели как классически «развели» наших братьев в Украине с бесконечным «фестивалем» на Майдане, воспользовавшись силой рок-музыки. Тот самый пример, когда ее направили на совершенно конкретную задачу и очень «весело» воспользовались этой силой живых и искренних людей, поверивших, что борются за лучшую долю для своей страны и понятия не имевших, что за этим стоят деньги тех же самых олигархов, которые хотят просто «прихватить» еще больше того, что уже и так «прихвачено». Когда я разговаривал с людьми, участвовавшим в этом Майдане, они говорили, что понятия не имели, к чему это все приведет, что появятся нацисты, насколько это может быть страшно, оказывается, их просто использовали.

Это очень хороший пример того, как недопустимо с точки зрения государства недооценивать то, что делается в области рок-культуры. Это — составляющая общей культуры,  и не надо к ней относиться как к изгою. Вобрав в себя все лучшее, что накопила цивилизация на поприще музыкального искусства  рок-музыка, как бы это не парадоксально для некоторых звучит, сегодня, пожалуй, едва ли не «последний форпост» для сохранения духовности. Потому что попса это то, что с духовностью никогда и нигде ничего общего не имела, а наша попса так и вовсе несет людям только пошлую вульгарную жажду секса и денег. А на таком фундаменте процветающее общество не построишь.

Вот и получается что все те годы, пока, на закате совка спящая власть следила лишь за тем, что б ни кто не тревожил ее сон, и далее, когда, на заре скоропостижно свалившегося на наши головы безбашенного капитализма, барыги дорвавшиеся до власти отчаянно и безоглядно предавались распилу страны  рок был едва ли не единственной культурой, продолжавшей взывать к совести, несущей людям свет правды, обличающей и порицающей лицемерие и лживость системы.

В 90-е рок конечно же стал неудобен, потому его выгнали из всех крупных медиаресурсов, отрезали от поддержки. А из ящика на головы бедной молодежи 90-х неслось только «Уси пуси…» и «Целуй меня везде»... Сейчас уже стало очевидным, что из панков и металлистов  выходят как правило значительно более достойные люди, чем из прилизанной и причесанной, покрытой блестками и мишурой, но пустой по сути и бездушной поп-тусовки. Это я к тому, что то, чем мы и наши собратья в других городах и регионах страны занимались все те годы имело немаловажное значение.

Сейчас многое изменилось и во власти и в обществе, но инерция велика. Еще часто встречаются политиканы или чинуши, считающие рок-сообщество неким маргиналитетом, какими-то отбросами. Так вот — мы не отбросы, а российский народ. А кто здесь действительно отброс, так это те, кто пришел во власть не для того, что бы служить и защищать, а для того, что бы грабить и притеснять. Потому рокерам надо объединять усилия, развивать то, что удалось сохранить, создавать новое. И очень важно здесь «вырастать» из своих регионов и «объединяться кронами».  

В этом году я впервые решил сделать  отборочный конкурс фестиваля нашего калининградского фестиваля в Питере и рад, что «первый блин не оказался комом». Идея заключается в следующем: я — искренний сторонник «кооперации» между фестивалями. Сейчас в нашей стране происходит мегаполизация, когда в столице скапливаются все финансы, ресурсы, в том числе властные и информационные. Люди которые находятся в Москве фактически «вершители всего», а те, кто там не находится — не имеют ничего. Находясь в Калининграде, я не могу никуда вещать, хотя интернет и начал помогать это обходить, но традиционные масштабные медиаресурсы все равно практически все сосредоточены у нас в стране в одном городе, что очень странно, печально и на мой взгляд даже опасно.

Кстати, благодаря интернету, стало возможным проведение этого выездного тура. В этот раз мы не размещали информацию ни в одном СМИ, использовали только интернет. Более того 90% — это было одно из интернет-коммьюнити в соц.сети «Вконтакте», и этого оказалось достаточно.

Надо понимать специфику нашего региона. Калининградская область – это изолированный, далекий анклав. Кажется, вроде бы в центре Европы, все рядом, но на моих глазах «умерло» большое количество замечательных коллективов, музыкантов, творцов…, притом рано умерли!  Именно потому, что «на месте» они всего достигают очень быстро, а это ничего не дает.
Нет продолжения, выхода. Это — как лестница, ведущая в «никуда».

Притом, что если в 90-е годы для нас еще была открыта Восточная Европа, мы могли на такси поехать в Польшу, купив по дороге ваучер вместо визы, а дальше и в Чехию, и в Югославию. В Западную Европу, конечно же, нужна была виза. Сейчас же оттуда «железный занавес», а здесь — нет моста. При этом мы смогли «вырастить» open-air, который стал заметен и в России и за рубежом.

В последние два года я заметил, что заявок на K!nRock от вне региональных и зарубежных коллективов стало даже больше, чем от местных.  Но они не могут позволить себе приехать на отборочные туры, потому что приехать в Калининград – это целое событие и колоссальные деньги. И если в вопросе приезда на сам фестиваль люди еще могут «напрячься», то приехать просто на отборочный тур, поиграть 30 минут – никак. Значит, «если гора е идет к Магомету, то Магомет идет к горе». Гораздо проще четырем организаторам прилететь в место более удобное для большинства коллективов, которые хотят участвовать в open-air, нежели всех их приглашать на отборочные туры к себе.

Таким образом, и появился этот концепт. Это во многом обусловлено особенностью нашего региона, но оно же является предметом для рассмотрения и внедрения для большинства не московских open-air, но при этом уже не региональных, а общероссийских, которым нужны отборочные туры, коллективы из других регионов.

Например, на отборочные туры в Пермь тоже прилететь не каждый может себе позволить. В этом смысле не претендуем на эксклюзивность (смеется). В будущем году, может быть, «созреем», чтобы у нас был не отборочный батл на K!nRock, а какой-то новый бренд, который будет отбирать коллективы на целый ряд фестивалей. Создадим совместную комиссию из продюсеров фестивалей и десантируем отборочные концерты для своих фестивалей, где каждый учредит свои номинации, где у каждого могут быть свои правила «жюрения», условно говоря. Затем сведем это в общую систему, которая позволит участникам одного отборочного концерта, получить «путевки» на разные фестивали. Это как вариант. Это экономит ресурсы и затраты организаторов, а для музыкантов становится притягательным и интересным, т.к. он одновременно может оказаться сразу на 3-5 фестивалях.

А ведь такая система была изобретена еще в 60-70 года на Западе. У них такие фестивали, как делаем мы, считаются музыкальными ярмарками. Все промоутеры и продюсеры съезжались на них, чтобы подыскать себе интересные коллективы, которые можно будет «раскручивать». Вот по такому принципу можно и сформировать жюри из продюсеров, которые не только могут оценить уровень конкурсантов, но и дать им путевки на свои площадки.

Возвращаясь к проведенному в этом году экспериментальному выездному отборочному батлу, скажу так: Я полностью доволен мероприятием. Во-первых, мне понравилась организация. Я могу ее оценивать, т.к. впервые не я был организатором, я был автором  идеи, членом жюри, но организацией занимались по-сути мои дети Святослав и Анастасия.

Очень приятно осознавать, что то, что ты делаешь, может быть кем-то продолжено и главное на качественном уровне. Здесь же у меня была возможность убедиться, что это уже происходит. Это не связано с красивыми разговорами о рок-культуре, это был мой эгоистический план (смеется). При этом я не отношусь к людям, занимающимся кумовством. Сын впервые администрировал калининградский отборочный батл в 2013 году. Несмотря на сложности, он справился, но я там присутствовал, участвовал в администрировании параллельно. Скажем так, я был бригадиром. А здесь административная часть была полностью на нем. С точки зрения «обкатки» новой административной схемы, в которой меня нет, — я очень доволен и
убедился, что есть преемственность, есть команда, способная организовать такого рода мероприятие, тем более в чужом регионе, не дома.

В калининградских батлах «отработка схемы» оценки музыкантов была доведена практически до совершенства, а в Питере выявились особенности выездного батла. Над этим стоит ещё подумать и поработать. Нам удалось сформировать практически идеальное жюри, которое представляло разные регионы и фестивали. Немаловажно присутствие в составе жюри и профессионального исполнителя такого уровня как Настя Полева. Когда я посмотрел протоколы, мне понравилось, что у нас не редко мнения расходились, плохо, когда члены жюри единогласно голосуют за ту или иную команду – это уже представление одного стиля, взгляда, «вкусовщины».

А здесь я увидел, что все члены жюри давали разные баллы. Другое дело, что практика показала, и в частности прецедент с белорусской группой обеспечившей себе победу исключительно путем покупки и вброса билетов, что количество баллов данное жюри в батле оказалось недостаточным, чтобы предотвратить попадание в число победителей групп явно не достаточного уровня. Думаю на будущее надо будет перераспределить пул голосов так, чтобы жюри стало фильтром для недостаточно подготовленных исполнителей, а публика уже своими предпочтениями помогала выбрать из отобранных жюри наиболее достойных победителей.

Мы все понимаем, что фестиваль должен развиваться, нельзя застывать в одной форме. Все это должно превращаться в медиасистему. Современные цифровые технологии уже позволяют это делать, а с прогнозом на 2-3 года вперед можно утверждать, что фестиваль может сниматься и транслироваться без какого бы то ни было телевидения, которому нужно платить бешеные деньги не пойми за что.

Стрим-каналы сейчас работают совершенно спокойно, а open-air очень мощный ресурс способный очень быстро наращивать свое коммьюнити, достигая наивысшего синергетического эффекта именно с информационными ресурсами. Потому он  в перспективе способен  превращаться в головной проект некой информационной системы, которая содержит в себе, в том числе, интернет-радио, интернет-телевидение, новостной портал. Причем, учитывая, что отборочные мероприятия на фестиваль порой растягиваются практически на весь год такой синтез не только оправдан, но, на мой взгляд, и неотвратим.

Помимо фестиваля K!nRock я не перестаю тестировать и продюсировать и другие проекты. Например ЭкоТурФест «Рок под Дубом» – этакий загородный массовый пикник совмещенный с рок-марафоном. Планируем открыть свою рок-школу (уже работает несколько музыкальных классов, но интересно это именно в аспекте обучения музыкальному менеджменту), рок-филармонию вот начали создавать, чтобы музыканты достигающие профессионального уровня не кучковались в областном центре, а катались по районным городам и поселкам имеющим площадки, но уже совсем забывших о том что такое концерты заезжих артистов. А ведь гастроли по области нашей филармонии во времена когда мой отец еще там работал, длились более двух недель. Ну и, конечно же, развиваем свои информационные ресурсы.

Кстати, изначально «Калининград in Rock» был музыкально-информационным проектом, а фестиваль был лишь его «головной» частью, апогеем. У нас была своя рубрика в крупной региональной газете, ежедневная программа на радио и ежемесячная программа на ТВ.
Это был мульти медиа проект, где в течение года мы «месили тесто», а в финале уже «лепили большой пельмень» - фестиваль.

В газете печатался купон голосования, которым голосовали за то, что крутилось на радио, а в результате победитель попадал на телевидение. Естественно, что они все друг друга рекламировали, и каждый был в этом заинтересован. У радио была бесплатная реклама на ТВ и в газете, у газеты – на ТВ и радио, а у ТВ – на радио и в газете. Я же просто напросто был тем, кто их «свел» — в этом и есть суть продюсирования в моем понимании, не покупка и оплата всех всего и вся, как многие ошибочно полагают. Продюсер не финансист — он тот, кто организует встречу идеи, исполнителей и инвесторов и направляет их возможности на достижение искомого результата.

Со временем ситуация очень изменилась. Сейчас существующие СМИ деградировали – печатные перестали быть релевантными, телевидение «зарвалось» в плане соотношения цены рекламы и ее «выхлопа»… Сегодня старая медиа схема вообще умерла, а новая еще не родилась, и мы постепенно начинаем ее создавать сами за счет развития своих ресурсов в сетях.

Мы сейчас на базе своего домена ROCKUNION.RU готовим стартап полноценной информационно-музыкальной медиа системы, состоящей из: социальной сети, информационного портала, почтового сервиса и он-лайн магазина. Естественно, в перспективе предполагается он-лайн телевидение и он-лайн радио. Важно не пренебрегать возможностью кооперации с другими фестивалями и проектами, потому что интернет позволяет людям находиться в разных концах света и полноценно коммуницировать. И все от такой коммуникации будут только выигрывать.
Что касается необходимого количества контента, то за 22 года существования фестиваля, накопился такой объем материала, что уже сейчас можно начать вещать без остановки.

А если еще скооперироваться в этом плане нескольким фестивалям — «сделать» «Наше радио», зацикленное уже по-сути на своем окаменевшем  плей-листе со временем  будет не проблема. Попытки делать только интернет-радиостанции, по моему мнению, не получают успеха потому, что все нужно делать комплексно. Существуют прогнозы, что через 5-7 лет эфирное теле и радиовещание будет полностью вытеснено его интернет-аналогами, которые и дешевле и значительно унифицированнее. И этим непременно необходимо воспользоваться.

О пермском фестивале Rock-Line я впервые услышал в 1998 году, причем совершенно не понимаю, как информация о моем фестивале дошла до Перми (смеется). Я узнал о фестивале Rock-Line из факса, который получил с предложением «дружить фестивалями». Продолжения тогда не получилось, по многим объективным причинам, но нам было это очень важно. В 1997 у меня заканчивался контракт с телевидением, и в последней программе я сказал, что, видимо, честная музыка больше никому не нужна. И получение этого факса для нас было очень значимым, с той точки зрения, что мы поняли, что «там», в далекой Перми  тоже есть люди, которые бьются за то же самое, а значит и мы «флаги не должны опускать». Очень воодушевляет бороться, когда ты знаешь, что ты не один.

Затем связующим звеном стал Олег Грабко, принимающий участие в работе обоих фестивалей. Познакомиться с Еленой Зориной-Новоселовой удалось только в 2008 году и впервые посетить Пермь и Rock-Line спустя 5 лет.

О своих впечатлениях начну с небольшой преамбулы (смеется). Свою первую студию звукозаписи я покупал в Твери, тогда еще был бизнесменом и «завис» в этом городе с тремя фурами лимонада на месяц. Сначала мы изучили все места на Волге, где можно жарить шашлыки, но все-таки «музыкант внутри сидит» (смеется)… Разузнал у местных кабацких музыкантов, где у них студия звукозаписи, стали писать песни. И тут начинаются такие моменты, я прихожу на студию, а там стоят тапки, такие же, как у меня дома, такой же телевизор, такие «знаки».

Таким же «знаком» стало, что по пути из аэропорта Савино ранним утром мы сразу заехали на Бахаревку, а у нас Девау, где я проводил свои фестивали, вход открытый, как и у нас. Затем мы заехали на радио, я увидел, что также подключены медиа-ресурсы. Я увидел много совпадений, при этом я понимал, что мы не контактировали до этого, и не может быть подглядывания, здесь просто параллельно шли те же темы и пришли к похожим комбинациям.

С другой стороны было что почерпнуть, например, до этого я не уделял так много внимания оформлению сцены, и увидел, как скрупулезно это делает Лена, задумался, почему у меня не так. Увидел, что фестиваль именно нашего типа, Это такие «фестивали-подвижники», и таких фестивалей немного. Гораздо больше фестивалей коммерческих, у которых, как правило, нет задачи - кого-то развивать, продвигать и т.д. Так, собрали хэдов, развлекли публику, которая заплатила за это на входе и разбежались до следующего фестиваля. Это конечно тоже надо, но без промофестивалей просто некем будет пополнять списки этих самых хэдов. И потом, если достаточно много людей, для который увидеть и открыть для себя что то новое на музыкальной сцене гораздо интереснее, чем в сотый раз увидеть и услышать тех, кого ты сто раз уже и видел и слышал.

В Перми по концепции и духу фестиваля я увидел, что я дома. Я не думал на тот момент, что заслужил премию «Латунный винт» учрежденную фестивалем. И это тоже навело на определенные мысли. Теперь и у моего фестиваля тоже есть своя награда — медаль за соучастие в проведении фестивалей K!nRock — и это не просто «ярмарка тщеславия» — это очень полезно, чтобы крепить ряды сторонников и отделять зерна от плевел.

Сейчас у нас звания Народных начали получать деятели народу даже не известные, но к власти приближенные. Таким при совке разве что «ЗасРаКу» (Заслуженный работник культуры) давали,  а теперь вот и Народными стали нарицать. Но от этого они ведь народными же по-сути то не стали. Ну ладно еще Заслуженными (Заслужили типа), но Народных должен присуждать только народ.  Вот и считаю,  пока наша Власть продолжает придерживаться традиции «поощрения непричастных и наказания невиновных», нам надо учредить свои премии, свои звания и медали. Пусть народ, в духе опять таки той самой формулы «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих»,  сам определяет своих народных деятелей и артистов.

Теперь для меня Rock-Line мощный и достойный побратим, который занимается развитием рок-культуры и рок-движения. Делает это на тех же принципах, которые близки мне лично и фестивалю K!nRock. Опять же это доказывает, что мы не одни и это не случайно. Считаю, что делается большое дело, у которого есть перспективы.

Я вижу их в кооперации наших и им подобных фестивалей. Только таким образом это все будет выводиться на «над» региональный уровень, а то мы все немного «застряли» в своих регионах, а фестивали выросли за их пределы, даже сама музыка уже «выросла из собственных штанов» и рвется на ружу, требуя своего настоящего часа славы, часа встречи с давно истосковавшейся по настоящей живой честной музыке аудиторией. И так уже хочется от их имени во имя свободы творчества и настоящего искусства сказать тем, кто оккупировал эфиры первых каналов крылатыми словами Маяковского: «И в эту тишину раскатившийся всласть бас, окрепший над реями рея: «Которые тут временные? Слазь! Кончилось ваше время».

Все интервью с пермяками и гостями города вы можете прочитать в разделе «Интервью» на сайте progorod59.ru.