Автор песни «Мой Пермский край»: «Для меня Rock-Line – это «огнедышащий вулкан»
Сегодняшний гость рубрики «Rock-Line. Исповедь одна на всех» - автор полюбившейся песни «Мой Пермский край», ставшей за десятилетие «неофициальным гимном» края. Композитор, прекрасный музыкант, продюсер, звукорежиссер Сергей Иванов.
Последние сорок с небольшим лет своей жизни я только и занимаюсь музыкой в ее различных проявлениях (смеется). Изначально я был только музыкантом, затем стал пишущим музыкантом. Сейчас мое видение всех существующих музыкальных процессов, перешло на несколько другой уровень. Хочется создавать культурную, музыкальную, современную среду не только вокруг себя. Сейчас, при таком очень стремительном серьезном техническом прогрессе, как никогда становится виден разрыв между тем, чему учат в наших академических музыкальных заведениях и собственно тем, что мы слышим из радиоприемников, качаем из интернета, видим по телевизору.
Мне, как отцу двоих детей не безразлична их судьба. Старшая дочь сейчас оканчивает музыкальную школу. Очень остро встает вопрос о том, что делать дальше, каким образом ей себя найти в дальнейшей жизни. Если взять обычную музыкальную школу, то основная часть детей, там получает общее музыкальное развитие. Вряд ли большинство из них там занимается серьезно и с целью последующей профессиональной деятельности. Скорее, это дополнительное или сопутствующее образование. Возникает вопрос: а что делать с теми, кто чуть-чуть талантливее и не хотел бы расставаться с музыкой, хотел бы ей заниматься профессионально?
Это серьезный вопрос, потому что чем старше становится ребенок, тем шире у него музыкальный кругозор и если не обеспечивать абсолютную среду «музыкального обитания» для этого ребенка, не водить на оперы, филармонические концерты, еще куда-то, то он постепенно перестает понимать, зачем вообще учит классику. Такие «культурные походы» важны, но это, скорее разовые «истории». И они – важная часть этой среды. Среда – это то, что нас окружает ежедневно, ежечасно - то, что мы слышим из приемников, телевизоров, то в чем участвуем и т.д.
Дети, становясь чуть взрослее и продолжая заниматься в музыкальной школе, не совсем понимают, что делать дальше, если они не хотят себя связывать с классической музыкой. А альтернативы на сегодняшний день наши образовательные институции не предлагают. Хотите заниматься современной музыкой? Идите «куда-нибудь» и даже не объясняют «куда» (улыбается). Как-то не заметно пролетело 15 лет XXI века и собственно ничего не изменилось в музыкальных школах с того момента, когда там учился я (смеется).
Реально существует огромный пробел между образовательным предложением и профессиональным запросом. Это то же самое, что учить современных медиков только науке времен Гиппократа и давать им латынь, трубку и присыпку на этом все… и это во времена современных томографов, аппаратов УЗИ, и многих-многих технических и технологических «прорывов и открытий».
Мне интересно, существуют ли сейчас какие-то школы, курсы повышения квалификации, для руководителей вокально-инструментальных ансамблей, как было в 80-ых годах. По сути руководитель ВИА того времени – тот же менеджер любого профессионального коллектива. По факту, мы таких руководителей потеряли, а менеджеров не научили и получается, что сейчас музыканты вообще не знают что, куда и зачем, и объяснить им это никто не может.
Например, в моей жизни был дядя Коля, который в 7 лет дал мне барабанные палочки и показал, как играть на барабанах. Я его запомнил на всю жизнь. Где сейчас эти «дяди Коли», которые покажут, как настроить гитару, правильно настроить барабаны, хотя бы подскажут с чего начать? На сегодняшний день начинающие музыканты элементарно этих знаний получить не могут. Скажете - «из интернета», но каждый музыкальный коллектив – индивидуальная история. Раньше было достаточно комплекта из барабанов, баса, гитары, клавишей и можно играть все: джаз, рок, и т.д. Состав ВИА тоже был определенный.
Сегодня современная музыка не предусматривает стандартов, связанных с составом. Это может быть, абсолютное смешение современных технологий с какими-то ретро-инструментами и смешениями стилей и жанров. Это может звучать свежо, а коллектив может состоять всего из двух музыкантов, и не содержать ни барабанов, ни гитар. При этом получится полноценный музыкальный коллектив, который выпустит достойный музыкальный продукт.
У нас очень много говорят о Театре оперы и балета, о филармонии, это априори считается искусством, а где современное искусство? Современная музыка, шоу-бизнес это тоже искусство. Да, может быть, что-то из этого мимолетное, кратковременное, «попса», но согласитесь, огромное количество песен, которые сопровождают нас в течение жизни, появились не сегодня. Каждая из них звучала в свое время, заняла свое место. Так всегда продолжалось, и будет продолжаться. Другой вопрос, кого мы готовим сейчас? Мы готовим людей, которые будут учить кого-то еще тому, чему учили их самих, а ведь реальная музыка и технологии на месте не стоят. Для «движения вперед» необходимы ресурсы и финансовые, а главное - человеческие, а их у нас «единицы». Мы движемся, пытаемся наладить этот мост с тем прошлым, в котором воспитаны и образованы…
Яркий пример продуктивного взаимодействия молодого и старшего поколения в сфере современной музыки – это музыкальный образовательный проект EuroRock в городе Дуйсбурге. Мне посчастливилось увидеть эти «механизмы» и результаты работы Мэтров музыки Петера Бурша, Микки Мойзера, Яна Рольфинга, Ани Лерч и заинтересованности молодых музыкантов. Там я приобрел опыт и понимание.
Проанализировав все это, я решил попробовать провести образовательные лаборатории на базе своей студии The AIRA Music Lab. Когда ты приступаешь к делу, всегда встает вопрос, кому это нужно, зачем, каков конечный результат? Например, есть фестиваль Rock-Line, за выходные на него приходит 15-20 тысяч человек – это определенный показатель.
Есть Rock-Line, и есть «потребитель» или адепт этой культуры. Мне необходимо сейчас понять есть ли «потребители» современной музыки других жанров, не только рока. Понятно, что рок занял свою нишу, сегодня это часть современного огромного мира музыки и уже далеко не мейнстрим (преобладающее направление в какой-либо области, научной, культурной и др., для определенного отрезка времени – прим.ред.).
В 80-90-е это был мейнстрим, если посмотреть любой канал 90-тых, было очень много составляющих, связанных с рок-музыкой. Я говорю о музыкальных каналах, таких как MTV,и не имею в виду «первые каналы» отечественного телевидения. «Юбочки из плюша» там всегда были и будут, т.к. и на эту музыку всегда есть свой потребитель, и это тоже часть современной культуры, музыки, технологий, потому что даже «юбочка из плюша» в то время записывалась по современным для того времени технологиям. Сейчас «интернет и самолет» приближают пространство и время (смеется).
Сейчас, прежде чем делать какие-то серьезные шаги по созданию этой среды, необходимо понять ее востребованность, как минимум в нашем городе. Поэтому мы и решили начать серию таких общеобразовательных мастер-классов, которые больше всего нацелены на общение и на поиск всего того, то есть в этом городе, кто действительно что-то хочет, а дальше посмотрим.
На самом деле, когда Олег Новоселов предложил написать эту песню, очень хотелось сделать готовый большой «продукт», чтобы каждый нашел в этой песне что-то свое. Соответственно, я как композитор, попытался эту задачу решить (смеется), путем «погружения" в культуру проживающего у нас здесь населения. К тому же в то время я работал на Т7 и там в архиве нашел пленку с записью 1963 года оригинального народного семпла, взял оттуда кусочек, на записи это слышно, там голос семплом звучит. Позже, этот опыт мне пригодился в работе, когда я писал спектакль о Кудым-Оше на коми-пермяцком языке.
Это была интересная творческая задача. Переживали, волновались, из студии уезжали далеко за полночь. В записи принимали участие: Лена и Олег Новоселовы, Татьяна Трушникова, Наталья Губанова и я. Спустя несколько лет «присоединились» и хор «Млада» и симфонический оркестр театра оперы и балета (смеется). Но это было значительно позже.
Никто не предполагал, что эта песня «уйдет в народ» дальше, чем это планировалось, когда мы приступали к работе над ней.
Буквально недавно я слышал свою песню, только со словами «живи всегда металлургический завод», вместо «Мой Пермский край! У нас с тобой все впереди». (смеется) Песню переделывают, поют на ее мелодию другие слова, про свои любимые края, про свои любимые предприятия, я считаю, что это здорово. Что может быть приятнее для композитора, когда его музыка продолжает жить «своей жизнью».
Песня «Мой Пермский край» вышла в народ, начала звучать «из каждого утюга», до сих пор звучит на многих официальных мероприятиях, вплоть до инаугурации губернатора…
После этого пошли «заказы» на гимны, корпоративные песни и т.д.
Олег Новоселов попал в ту музыкальную «нишу», которая пустовала. Тем более не было «официально» признанных песен «про регионы», исходя из критериев музыкального современного языка, понятного людям. До песни «Мой Пермский край» было огромное количество песен, которые исполняли народные хоры: про Пермь, Каму, пермскую землю, пермскую соль и т.п. Многие авторы писали песни и многие из них для своего времени были известными у нас в регионе.
Продюсерская интуиция Олега Новоселова не «подвела» (смеется). Я тогда подумал, что сейчас «начнется», разные компании станут заказывать корпоративные песни, какой-нибудь «СибСпецБурВзлет» (смеется). Только я пошутил на эту тему, как позвонил Олег Новоселов и спросил: «Ну что, композитор, напишем песню про «ПермТрансЖелезоБетон»?» (смеется). Мы осилили, написали этот «гимн ТрансЖелезоБетону» вместе с Любой Шастиной (смеется). А потом пошло: Новочебоксарск (смеется), Кунгур, Киров, много всего было сделано. Я уже не первый год всерьез подумываю издать некий альбом и назвать его «Соц.Заказ», потому что написано достаточно большое количество песен, которые нельзя назвать коммерческими с точки зрения их реализации (смеется).
С Еленой Зориной-Новоселовой мы «спели» и про «Семью», и про «Небесную ярмарку», и про города Киров, Кунгур, Пермь, про Пермский край, просто про город (смеется).
На самом деле это только то, что первое пришло в голову. За эти 10 с лишним лет, прошедших с момента написания «Пермского края», было написано много разных песен, которые сделаны именно на заказ. И это не считая разных компаний, для которых были написаны корпоративные песни.
С фестивалем Rock-Line меня связывает давняя история. Я парень из Кунгура, «лимита» (смеется), я очень люблю свой город и считаю его своей малой Родиной. Так получилось, что самый первый Rock-Line проходил именно там, и второй, и третий, и четвертый проходил там же (смеется). В первый год мы немного помогали с техническим обеспечением фестиваля, в 1997 году у нас даже получилось на нем выступить, записи, конечно, не сохранилось, но осталось видео и фото с того выступления. Тогда у меня тоже была своя группа «Аура», с которой мы выступали. И сейчас у меня есть своя группа, название на одну букву только отличается The AIRA (смеется).
Вот тогда я первый раз почувствовал, что такое большая сцена, что такое зритель, которому действительно хочется слышать то, что ты играешь и чуть позже, когда мы ближе познакомились с Олегом Новоселовым и начали сотрудничать, был случай, что я однажды даже был в жюри фестиваля. Спустя время, с 2008 года, выступал на нем уже в составе Ramblin' Case, затем с проектом The AIRA, причем, и на дневной и на ночной сцене. Да и знакомство с группой Ramblin' Case произошло под «покровом» Rock-Line.
В то время у меня была студия в Театре кукол, и хотелось записать на студии что-то такое, что можно было бы показать людям, потому что в массе своей приходили записывать то, что я бы сейчас писать не стал (смеется), не потому что мне это не нравится, а потому что незачем. Лена Зорина-Новоселова показала мне ребят из Ramblin' Case, они меня заинтересовали своим звучанием, необычным голосом Аны, музыкальной подачей. Коллектив кардинально отличался от всего, что было на тот момент в Перми. Пригласил к себе в студию сделать пробную запись, а потом влюбился в них и стал с ними играть. Так в 2009 году я вышел на сцену фестиваля в составе группы, играя на клавишах и немного занимаясь тем, что записывал этот коллектив и старался каким-то образом его продвигать.
Музыка не терпит «топтания на месте», если не двигаться, то бессмысленно ей заниматься. Со временем мы немного сменили вектор звучания, у нас не стояло цели разрушить или «похоронить» проект Ramblin' Case, просто параллельно мы начали делать несколько иную музыку. Хотели творить не только в стиле рок, но и создавать современную танцевальную музыку. Потом поняли, музыка без обратной отдачи рано или поздно начинает напрягать. Кому-то надо замуж / жениться, кому-то семью, кому-то еще что-то, а кому-то уже просто не хочется двигаться дальше. У каждого музыканта свои цели и каждый коллектив – очень сложный многогранный «механизм», который не может двигаться, если все его участники не хотят или не могут идти вместе, это невозможно.
В результате мы поняли, что The AIRA пользуется большим спросом в плане концертов, ротации на радио, у нас в то время как раз пошли первые ротации на станциях страны. Собственно тогда, мы начали нащупывать и понимать то направление, которое соответствует нашему видению современной музыки, и при всем при этом неразрывно с ней связанное.
Постепенно проект Ramblin' Case «сошел на «нет»», потому что всему свое время. Он сыграл очень большую роль в становлении нас как музыкантов. Для меня тоже, т.к. к тому времени около 10 лет у меня не было практики работы с музыкальными коллективами в качестве руководителя, потому что студийная работа – профессиональное одиночество в котором ты постоянно живешь, оно тебя уводит от живого контакта. С другой стороны это был для меня очень серьезный опыт, связанный с психологией в коллективе, продвижением группы, огромный опыт, который позволил посмотреть совсем по-другому на то, чем я занимался на тот момент в музыке.
Сейчас с The AIRA мы пишем альбом, наконец-то спустя 6 лет мы нашли свой стиль и точно понимаем, как мы должны звучать, какую музыку играем, уже есть представление о людях, которым нравится наша музыка. Самое главное, что начинает радовать — нижняя возрастная планка нашей аудитории начинает снижаться. В XXI веке жить стало значительно проще. Есть социальные сети, в которых ты уже можешь примерно «отследить», посмотреть, проанализировать и возрастной срез своей аудитории, кому что нравится / не нравится.
Мы заметили, что возраст нашей аудитории начал «молодеть» и собственно, это наша основная цель – «зацепить» молодую часть аудитории, которая еще не утратила тягу к новой, свежей музыке. Молодежь «делится» нашей музыкой в сетях с комментариями: «Смотри, какую я клеевую песню нашел, послушай!» Сложно себе представить человека в 35-40 лет, который будет бегать с плейером, и втыкать наушники в уши своим друзьям (смеется). Если ты сейчас кому-то из своих 40-летних друзей напишешь: «Смотри, какая клеевая песня!», то вряд ли он сделает репост. А тот, кому 17, поддержит твое мнение и, желая поделиться впечатлениями со сверстниками, поделится треком.
В юном возрасте человек более открыт и готов воспринимать новое, ему хочется все-все послушать и в этом возрасте очень быстро влюбляются в музыку. Поэтому наша публика – молодежь до 30-ти лет. Преимущественно мы играем танцевальную музыку. Есть песни не только на английском, но и на русском, но скажу честно, пока они не выдерживают конкуренции с материалом на английском.
Всегда очень важно делить то, что приходит интуитивно и то, что мы придумываем. Многие идут от написания мелодии и придумывают уже под нее текст. В THE AIRA все немного по-другому, мы работаем в паре, иногда бывает, что кто-то приносит заготовку, а потом мы ее дорабатываем. Толчок может быть абсолютно разный. Например, я сажусь за рояль, начинаю играть какие-то обрывки мелодий, фраз, Ана (Ана Айрапетян, соавтор, вокалистка проекта THE AIRA – прим.ред. ) мгновенно начинает подключаться и на эти фразы начинает петь мелодические линии, затем с обрывками текстовых фраз, далее мы понимаем, что это во что-то начинает складываться и рождается образ, становится понятно, о чем эта песня, пусть даже она написана в каких-то «образах».Рихтуется мелодическая линия. Потом эта картина постепенно проявляется и обрастает законченными словесными образами. А дальше в дело вступают современные технологии.
Каждая песня это некий рассказ, а не набор каких-то стандартных фраз. Большинство текстов – реальные истории или переживания, которые можно понять, послушав эти тексты. Обычные эмоции обычного человека, состояние его внутреннего мира на тот момент, когда была написана эта песня.
Я не смогу сделать песню или аранжировку, если я ее не полюблю. Другой вопрос насколько я в состоянии заставить себя полюбить – а это уже вопрос профессионализма. Соответственно в той сфере, в которой занимаюсь, я люблю все, что делаю, а если не получается «полюбить», то лучше и не браться - результат плохой, а плохо делать нельзя, да и не надо.
К творчеству располагает и наша уютная, по-домашнему комфортная студия. В ней чувствуется и рука Аны, там всегда есть хороший крепкий армянский кофе, много зелени. Ее созданию способствовало то, что однажды возникла в ней потребность. В старом помещении, где у меня проходили репетиции всего коллектива, было всего 15 квадратных метров, мы умещались там с превеликим трудом, но это позволило нам подготовить некую серьезную музыкальную программу, с которой собственно и начали выступать. При этом мы пришли к черте, когда всю музыкальную работу, связанную с производством, разучиванием материала мы сделали, и встал вопрос – как мы выглядим на сцене, каким образом мы на этой сцене держимся, чем мы там занимаемся, насколько интересно на это смотреть зрителю.
Для того, чтобы это понять было необходимо выйти на сцену, либо иметь такую площадку на которой мы могли бы на себя посмотреть со стороны, например, записать видео, записать «живой» звук, чтобы совершить работу над ошибками. Появилась потребность в создании вот такой творческой лаборатории, которая бы совмещала в себе все то, что на сегодняшний момент нужно музыкальному коллективу, чтобы развиваться, чтобы были созданы все условия для этого. Здесь у нас для этого есть все: студия звукозаписи, репетиционная база, концертная площадка, учебный класс, клуб и т.д.
Именно поэтому в нашей творческой лаборатории проходили в прошлом году Rock-Line.lab и, как показала практика, выбор площадки оправдал себя. Одновременно прошли два 3-х дневных мастер-класса по разным инструментам, и в тоже время у участников была возможность отыграть совместный сейшн. У нас в «соседях» очень удобная с хорошим качественным звуком концертная площадка клуба «Мичурин». Кстати, там состоится наш ближайший концерт 29 апреля, с новой программой и новым составом. Мы это называем пляжная музыка. А 19 мая у нас концерт в MAI TAI. Соседство с клубом «Мичурин» нам очень помогает в реализации наших творческих планов. Мы всегда можем выйти на настоящую сцену, к настоящему зрителю. А за другой стенкой у нас есть танцевальный класс, так что можно готовить самые разные проекты. (смеется) Здесь такой современный «ДК» в котором есть все, что может и должно быть.
Мне вообще повезло в жизни. В 23 года я стал художественным руководителем ДК. (смеется), когда был студентом института культуры, и уже тогда мне было понятно, каким образом в будущем можно будет построить работу так, чтобы коллективы могли интегрироваться один в другой и т.д. Не последнее в списке пожеланий к современному искусству — востребованность. Насколько это искусство востребовано не только теми, кто им занимается, но и теми, кто приходит «на это» посмотреть.
Собственно здесь и кроется вопрос, может ли современная культура быть не затратной частью бюджета, а прибыльной? На мой взгляд, может при определенных условиях и обстоятельствах, только нужно ставить такую цель. Давайте ее достигать в современном искусстве. Давайте будем предлагать новые формы тем же самым людям в тех же самых ДК, формы, подкрепленные современными знаниями и технологиями. Кадры есть! Люди, с которыми я разговариваю, готовы в школах заниматься с ребятами вокально-инструментальными и другими творческими «предметами». Если поставить задачу, они смогут использовать свой творческий потенциал в нужном направлении. К сожалению, по факту, профессионалы, окончившие музыкальные училища, институт культуры, в большинстве своем или учат тому, чему учили их, или играют по "кабакам", или вообще не работают по специальности. Достойных вакансий - единицы. Так кого мы учим? И зачем?
Сейчас мы как раз разрабатываем такую программу, для себя я ее начал называть, «Программа поддержки и развития современной музыкальной культуры», которая и будет включать в себя популяризацию и поддержку всего того что называет себя современной музыкой. Мы «семимильными шагами» движемся в постиндустриальную эпоху, где, по сути, самое главное интеллект человека, его оригинальность и креатив, то, что ценится неимоверно, то, на чем будет основываться будущая трудовая и творческая деятельность человека.
Необходимо заглядывать вперед.
Создавая и развивая культурную среду, обучая и воспитывая профессионалов, собственно этим мы создаем в перспективе для них рабочие места. Мы помогаем им себя найти, но при условии, что у человека действительно есть желание и предрасположенность.Понятно, чем больше мы будем над этим работать, тем больше будет действительно профессионалов в сфере культуры.
Для меня Rock-Line – это «огнедышащий вулкан», который ворвался в мою жизнь в 1996 году и я до сих пор подпрыгиваю на потоках лавы, которые оттуда извергаются (смеется). И вырваться пока не представляется возможным (смеется). Я уже говорил, что побывал на фестивале в абсолютно разных ипостасях: и музыканта, и техника, и продюсера коллектива, и друга обоих продюсеров Rock-Line (смеется). Так что естественно, это огромная часть жизни, всегда теплые воспоминания, всегда яркое незабываемое событие, всегда огромное количество эмоций, новых друзей, огромное количество старых друзей, потому что их с каждым годом все больше (смеется), они же потом «гады» все приезжают и со всеми надо дружить (смеется).
Реально 20 лет назад это было нечто новое, чего не было в таких масштабах и в «наших широтах» никогда и, слава Богу, что эта «лава» не иссякает, а с каждым годом откуда-то берется новая (смеется). 20 лет – это замечательный юбилей. Хотелось бы поздравить всех и себя, хотелось бы продолжать быть рядом с этим волшебным событием. В добрый путь!
Все интервью с пермяками и гостями города вы можете прочитать в разделе «Интервью» на сайте progorod59.ru.
