«Rock-Line. Исповедь одна на всех…»: один из старейших участников фестиваля рассказывает все о себе
Евгений Сегал – гость сегодняшней рубрики «Rock-Line. Исповедь одна на всех…».
Директор омской компании по изготовлению чехлов для музыкальных инструментов Magicmusicbag, музыкант, бас-гитарист, очень жизнерадостный человек и увлеченный коллекционер.
Более 10 лет является членом жюри фестиваля Rock-Line.
«Мое увлечение музыкой началось в 8 классе, когда мы бегали через дорогу от школы в ресторан и смотрели, как там играют музыканты. Мне все это очень сильно понравилось, и я записался в кружок вокально-инструментального ансамбля во дворце пионеров и школьников, - рассказываетЕвгений. - Пришли туда втроем, причем один из нас точно знал, что будет играть на барабанах, а мы с одноклассником «кинули монетку», чтобы решить, кто будет играть на гитаре, а кто на басу (смеется). Мне достался бас. В кружке мне дали какую-то синюю, почти целую, гитару «Орфей». Вот так все и началось.
Все самое интересное началось позже (смеется). Естественно, школу надо было срочно забросить, учился я хорошо, но мысли были только о музыке. К этому моменту я уже слушал Deep Purple, Led Zeppelin и так далее. В общем, всю хорошую музыку. И я решил, что буду музыкантом. На тот момент мы даже не думали, приносит ли это доход. Еще до армии мы уже репетировали, сочиняли свои песни и думали, что это очень интересно и оригинально, но как ни крути, все это было Deep Purple, Rainbow, KISS и тому подобное. Голова была еще по возрасту не подготовлена самостоятельно сочинять музыку. Не стоит забывать, что это была социалистическая страна, было просто не до этого. По радио всегда звучал Гимн Советского союза и прочие советские песни.
После была армия, но я уже умел играть на гитаре, и мне было хорошо (смеется). Из нас создали ансамбль под названием «Визит». Я служил в Алтайском крае, и нас отправляли на гастроли по деревням. Шорцы, местное население, нас хорошо встречали, мы им пели песни Юрия Антонова, Юрия Лозы, «Машины времени» и даже какие-то свои сочиняли. Я, правда, не помню, какие именно, но если закрыть глаза и взять в руки гитару, то, наверное, вспомню.
Придя из армии, я практически сразу стал жить отдельно от родителей, продолжал заниматься музыкой, но нужно было же еще и на что-то жить. Был создан новый ансамбль, мы играли на свадьбах, танцах, параллельно делали какие-то самодеятельные программы, нам казалось, что это здорово! И это, действительно, было круто. Ансамбль был при заводе, название его «Апрель». К слову сказать, этот «Апрель» имеет свою полувековую историю, и я не знаю, наверное, в мое время это был третий состав.
Нас какое-то время держали для «галочки», так как мы играли советские песни на почти всех их мероприятиях.
В 1991 году я ехал в трамвае (тогда у меня был длинный кудрявый «хайер») и увидел парня с не менее длинными волосами, мы посмотрели друг на друга и поняли, что, наверное, это будет круто, если мы будем играть вместе. Вышли на остановке, познакомились, поняли, что любим одну и ту же музыку. Его звали и зовут Дмитрий Паршин. И мы решили создать новый ансамбль, а для этого нам был нужен хороший гитарист. Дима играл на гитаре и пел, у него очень интересный вокал. Так появилась группа «Generation».
Мы съездили на фестиваль советских немцев (у нас в области есть немецкие поселения).
Туда приезжал бургомистр из Баварии, и мы ему передали кассету со своими записями. В 1991 году нам пришло приглашение туда на фестиваль. На этот момент я уже был женат, работал на шинном заводе и параллельно учился в институте культуры на режиссера театральных постановок. Естественно, ни в какую Германию мы не поехали (смеется). Однако на омском радио успешно записали альбом Generation «Оттяг» и считали себя очень крутыми, но в 1994 году наша деятельность закончилась. Барабанщик Валера Мирошников сначала уехал в Польшу, а затем в Великобританию. Сейчас он живет в Лондоне и играет в команде Kill For Eden, у них тот же продюсер, что и у Оззи Осборна.
Музыка не отпускала. Меня и Диму свел случай с гитаристом Юрой Кузнецовым, который окончил Алтайский институт культуры. Юра оказался именно тем человеком, который нам был нужен, а ему нужен был состав для мощного проекта.
Начали делать альбом и через месяц поняли, что нам необходим барабанщик. В Омске их много, но хорошего найти сложно, нам же это удалось. В коллектив влился Вадим Коростелев. Вот так появилась группа под названием «Stravinsky».
В 1996 году мы записали альбом. Нас пригласили в Тюмень на фестиваль «Тюменские куранты». В городе была по тем временам очень крутая площадка «Танцзал», мы играли предпоследними. На сцену мы выходили в кожаных штанах и цепях, исполняли англоязычный материал, потому что с языком, как нам тогда казалось, у нас было все в порядке (смеется). Отыграв там, не помню через кого, мы отправили кассету со своей записью на рецензию, и она попала в руки продюсеру группы Scorpions. Получили ответ, что все круто, но тексты нужно все-таки переводить, потому что английский «хромает». Со временем эта тема «ушла в прошлое», но мы не отчаялись.
Однажды встретились с нашими друзьями, группой «Воланд». Они-то нам и рассказали, что в 1996 году съездили на Rock-Line, как здорово было выступать на большой сцене. Мы решили тоже подать заявку, даже с ними поспорили, кого выберут на следующий фестиваль. Мы «подтесали» материал, костюмы, к которым относились очень педантично и скрупулезно, так как считали, что кроме музыки должен быть законченный сценический образ, потому что у зрителей кроме ушей есть и глаза, они должны тебя увидеть. Помимо этого поработали над сценическим движением (у нас на репетиционной точке была полностью зеркальная стена, мы отрабатывали все движения). Послали заявку, и… Господин Новоселов нам прислал приглашение. Вот так в 1997 мы поехали на первый для нас Rock-Line.
На тот момент у меня уже было свое производство, была возможность распечатать кучу постеров, посвященных группе «Stravinsky», которые я развесил по всему «Сталагмиту», где жили музыканты, а ручкой на них приписал номер комнаты, в которой мы жили (смеется). В эту поездку мы взяли с собой «комбики». Свой я покупал у команды «Альфа», он был очень тяжелым, но хотя бы на колесах. Вот его я и привез в Кунгур. Гитарист тоже привез свой - ламповый…
И у нас в комнате в гостинице у единственных был аппарат, и мы могли спокойно подключаться и кроме фестивального выступления играть другие концерты прямо в комнате (смеется). Конечно, это очень заинтересовало Олега Новоселова. Там же мы познакомились с Володей Батуриным (группа «Империя снегов»). Не мне судить, как мы там отыграли, но мне все понравилось. Опять же мы очень грамотно сделали, взяли с собой небезызвестного Игоря Фауста в качестве звукорежиссера, так как он с нами работал, культовый человек, в свое время работал с группой Криса Кельми и в то время успел многого достичь. После этого к нам возник интерес со стороны журналистов и публики, начались различные интервью, и мы почувствовали, какие мы сильные.
После этого мы вернулись в Омск и продолжили «колотить» альбом, но наш вокалист Дима решил перейти в ансамбль под названием «Las Vegas», лидером которого как раз и был Игорь Фауст. Мы остались без вокалиста, но все равно подали заявку на участие в Rock-Line на 1998 год, параллельно сделав инструментальный альбом. В 1998 году к нам пришел новый очень опытный вокалист Максим Салеидзе. Мы решили старый альбом не «поднимать», а сделать новую музыку с новым вокалистом. И в 1998 году мы вышли на сцену Rock-Line с новым вокалистом. Не могу сказать, что это было хуже, это было уже что-то другое.
Поскольку музыки мне было всегда мало, параллельно я играл еще в двух коллективах: группе «Воланд», и к тому моменту я уже создал группу «Dodger». Это мой проект, я взял барабанщика из Омского государственного народного хора, гитариста Валентина Макарцева, с которым до сих пор сотрудничаю. Со «Stravinsky», к сожалению, все закончилось. Мы остались друзьями, иногда собираемся, играем, но будет ли опять «Stravinsky», никто не знает. С «Dodger» мы тоже несколько раз отыграли на Rock-Line. Параллельно принимал участие в проектах «Вереск», где играл известный у нас в Омске барабанщик Виталий Дорофейчик. Были отдельный проект с Игорем Фаустом «Ren Gler»
«Shaggy Train» c Павлом Зелитским, группа «MиЛя».
Все эти коллективы были на сцене Rock-Line, просто повезло!
Если все вспомнить, я переиграл с огромным количеством ансамблей, хотя никогда не считал себя профессиональным музыкантом, потому что профи больше ничем не занимается и именно за исполнение музыки получает деньги. «Увы» и «ах», - в нашей стране это достаточно сложно, хотя возможно. Я нормально смотрю на вещи, и всегда говорю, что не наш век ушел, а для нас другой настал (смеется). Музыка меняется, у слушателя совсем другие потребности. Мои дети слушают совсем другую музыку, а я по-прежнему предпочитаю Led Zeppelin.
К сожалению, помимо того, что ансамбли начинались, а потом заканчивались, еще и уходили люди. У меня был очень хороший друг, барабанщик Сергей Наплавков, с которым я работал в проекте Игоря Фауста «Ren Gler»
Его не стало. Причем это случилось на следующий день после того, как мы записали на студии его партию на барабанах… Ничто не предвещало этого ухода, было тяжело... С ним было легко играть, а для бас-гитариста, как и для барабанщика, очень сложно найти пару. Тогда я и поставил гитару на стойку у себя в кабинете, просто взял паузу, но, к сожалению, она затянулась. Сейчас у меня такая пара есть – очень крутой барабанщик Виталий Дорофейчик. С ним очень комфортно играть, надеюсь, ему со мной тоже.
И выйдя на сцену Rock-Line в этом году, я понял, что буду и дальше продолжать это делать, потому что у меня до сих пор это получается, и это здорово. И нет-нет я все равно «встречаюсь» с бас-гитарой, беру ее в руки и играю. Не сочиняю музыку, но, похоже, скоро это опять начнется (смеется).
Я и пошивом чехлов для музыкальных инструментов занялся именно потому, что активно занимался музыкой 25-27 лет. Встречался со многими музыкантами, у самого была потребность в чехлах, и понял, что это просто бич в нашей стране. То, что привозилось из Европы или США было неоправданно дорого, то, что привозилось из Азии, было, мягко говоря, некачественно. К тому же какие-то дополнительные карманчики, нашивочки, футлярчики, противовесики в чехле и другие удобные и необходимые «приколы» - я знал, что мне надо. Именно поэтому я люблю свой бизнес – я его знаю. Например, приходит заявка на чехлы для укуле́ле (гавайский четырёхструнный щипковый музыкальный инструмент, либо же со сдвоенными струнами, то есть — восьмиструнный), мне не надо объяснять, что это за музыкальный инструмент. Я прекрасно понимаю, что там нужен кармашек для медиатора, для струн и так далее. И я знаю, как и где это разместить. Помимо этого я общаюсь со многими музыкантами, и слышу от них, какие минусы существуют, чего они хотят для удобства в своем чехле. И сегодня моя компания работает с 42 регионами России.
Помимо музыки, которая сегодня для меня необходимая отдушина, я собираю бюсты каслинского литья. Так получилось, что я родился в очень образованной, интеллигентной семье, которой большое спасибо. В ней всегда любили историю, отдавали предпочтение интересным беседам, собирались после обеда большой семьей. Бабушки, братья, сестры, дяди - все собирались за огромным столом, где играли в «лото». Мы обсуждали пьесы, книги. Я помню, у моих бабушек и дедушек стояли слоники, которых многие считали предметом мещанства. Сейчас слоники стоят у меня…
Это все подразумевало культуру быта моей семьи, и формировало определенные эстетические вкусы. Мне все это нравилось. Я с детства помню небольшую статуэтку А.С. Пушкина каслинского литья 1958 или 1959 года. Возможно, с нее и началась моя коллекция (смеется).
Затем у друга на память о его маме я взял статуэтку Дон Кихота, она стала второй в коллекции. Затем я заинтересовался Касли, но не по дилетантски, а прочитал массу информации о заводе, его истории, как он переходил из рук в руки после революции. Потом появились другие фигурки. В Перми Гоша Гиндис одним из первых подарил мне бюст Маяковского, и как я понял, он принес его прямо из дома, за что очень ему благодарен. Теперь я заказываю статуэтки то на заводе, то на Уральском антикварном сайте. Не хожу по барахолкам и блошиным рынкам, все-таки я не искушенный коллекционер, а там очень много подделок.
В этом году на мой юбилей команда Rock-Line преподнесла очень неожиданный и дорогой подарок – бронзовый бюст Петра Первого, превосходной копии Мастерской Ф. Шопена (С-Петербург, вторая половина XIX столетия), отлитым пермским скульптором Юрием Шикиным. А Андрей Шмурай подарил мне лежащего медведя - символ Перми. Спасибо ему большое. На сегодняшний день у меня 23 фигуры.
Если первый раз я вышел на сцену Rock-Line в 1997 году, то в жюри я попал значительно позднее. В июле 2004 года Олег и Лена ездили на Алтайский фестиваль «Живая вода». Когда они проезжали через Омск, мы созвонились, я предложил передохнуть у меня, но Олег попросил только показать маршрут выезда из города. Мы встретились, выехали на трассу, заехали перекусить в придорожное кафе, и там начали разговаривать. А за два года до этого я отшивал для фестиваля бейсболки с вышивкой Rock-Line. И в этом кафе Олег предложил мне стать членом команды, я понимал, что это очень ответственно и мне придется быть «играющим тренером», т.е. я буду ездить и как член жюри, и рекомендовать какие-то коллективы из нашего региона. Олег счел это интересным предложением, а для меня это было очень неожиданно, ново и почетно. Встреча оказалась последней. Через месяц Олега не стало. Я приехал в Пермь в мае 2005 году на МЕГА Рокинг, который проходил в парке Горького. В 2006 году на Rock-Line я приехал уже в качестве члена жюри фестиваля Rock-Line.
Сегодня я делаю, можно сказать, «грязную» работу (смеется). Как только поступает первая заявка на Rock-Line, я сразу ее прослушиваю и ставлю себе какую-то заметку, у меня есть для этого специальная «сетка». Надо понимать, что в конечном итоге решение принимается коллегиально. В этом году поступило 437 заявок, и вот с начала года я раз в неделю выделял время и прослушивал заявки, поступившие за неделю, у себя в кабинете, где ни я никому не мешал, ни мне никто. У меня там стоит хорошая акустика, если есть – смотрю видео, «автоматически» представляю коллектив на большой сцене. И так я штудирую все группы. В Пермь в конце мая приезжаю уже с определенным списком, и мы начинаем его обсуждать. Другие члены нашей команды мне, естественно, доверяют, но, тем не менее, выборочно мы какие-то группы прослушиваем вместе. Безусловно, у Олега Грабко большой опыт, он ездит по разным фестивалям и большинство этих групп он видит воочию. Он может сказать, что группа, которая мне понравилась, он их видел, и они «слабенькие». Опять же я не могу ему не доверять, т.к. я их вижу только в интернете, а из монитора сложно почувствовать энергетику «живого» выступления.
Что такое для меня Rock-Line? Я отвечу очень просто, потому что это очевидно…
С 1997 года прошло 19 лет, а если взять во внимание, что мне 50, то получается, что с фестивалем у меня связан самый активный возраст. Я ни на секунду не жалею, что эти, не побоюсь этого слова, лучшие годы (смеется), я отдал. Причем, огромное спасибо моей семье, не люблю этой фразы, что «она меня терпит», что она меня понимает. В этом году впервые за 19 лет моя семья приехала посмотреть, в особенности мои дети, им стало интересно. Они выросли с Rock-Line. В этом году они узнали, что это такое - Rock-Line.
Старшему сыну было 7 лет, когда впервые я поехал на Rock-Line. Ему стало 8, и уже родился второй сын, когда я поехал туда снова. И дети росли с тем, что два раза в год я уезжаю в жюри на рок-фестиваль, привожу подарки, гаджеты, фотографии, и им это все интересно. Они росли, учились с 1 по 10 класс и знали, что папа ездит в Пермь. А их друзья удивлялись, что я «часть» Международного фестиваля, знаю Владимира Шахрина,
Валерия Гаину, Сергея Галанина, Александра Скляра и т.д.
Это я к этому спокойно отношусь, хорошо, что они меня тоже знают (смеется). И само собой, Rock-Line для меня — это друзья, состояние души, какой-то особенный «пермский дух»...
Не могу сказать, что много знаю о Перми, но зато я знаю людей. У каждой территории есть свои «фишки» или особенности. А у пермяков - они свои (смеется). Поездив по краю на выездные фестивальные сцены Rock-Line, пообщавшись с людьми, скажу – вы кайфовые! (смеется)
На юбилейном Rock-Line в этом году мне подарили потрясающую фото-книгу «Rock-Line. Исповедь одна на всех». Для меня - это именно книга! По фотографиям я читаю
долгую и интересную историю Rock-Line. Вижу себя на страницах, знакомых музыкантов, друзей, публику, вспоминаю природные катаклизмы и неожиданности. Это очень приятно и душевно. А ещё - почетно как для музыканта! Я реально чувствую себя членом одной большой рок-н-рольной семьи!
Спасибо большое Rock-Line!
Рассказывать о Rock-Line можно ещё долго и много, но лучше это прожить и испытать…
Читайте все исповеди участников и организаторов Rock-Line
