Известный пермский радиоведущий. Его голос звучал и на «Авторадио», и на «Взрослом радио»… Вот уже 7 лет эфиры Андрея являются «визитной карточкой» «Нашего радио в Перми».
Более 10 лет Андрей является членом жюри фестиваля Rock-Line и одним из ведущих фестиваля. Сегодня гость рубрики - Андрей Шмурай.
На радио меня привела любовь к музыке, которую нам не давали слушать, которую негде было взять. Хотя до этого, правда, «из-под палки», я окончил музыкальную школу. Это позже я понял, что именно она дала мне возможность отличать в музыке дурное от настоящего (смеется). В одном из эфиров на День радио я сказал, что меня с хорошей музыкой познакомил Сергей Лузин. И это действительно так.
Вообще в жизни главное - встретить «нужных» людей (смеется). На сцену фестиваля Rock-Line в качестве ведущего я впервые вышел в Кунгуре в 1998 году. Сейчас я говорю не о «глобальном ведении» всего мероприятия. Я выходил несколько раз и представлял конкретные группы, как представитель радиостанции «Авторадио», которая поддерживала тогда Rock-Line.
Задолго до фестиваля, в 1994 году, были совместные поездки по краю с группой «ДОМ», интересные встречи со зрителями музыкантов и радиоведущих. Сейчас трудно представить по масштабности популярность радиоведущих. Буквально на днях нашел газету «Молодежная часть света», некий архив лежит у меня в шкафу. Номер за 1999 год, статья называется «Горячая десятка». Из 10 человек, представленных в ней, три диджея – я, Жанна Соловьева и Александр Гриценко. Остальные - люди бизнеса, политики и т.д. - Сергей Кущенко, Валерий Стариков, Юрий Трутнев, Валерий Чупраков, Геннадий Игумнов… (смеется)
Поскольку я уже в то время хорошо знал пермские коллективы, то сначала принимал участие в отборе групп и на «Акустический лес», «Пермский период», «Безграничный рок», а затем уже стал полноправным членом жюри Rock-Line. В то время случалось, что при выборе команд на фестиваль, мое мнение расходилось с мнением остальных. Теперь это случается намного реже и связано, наверное, с теми причинами на которые мы сетовали, когда Сан Саныч (Александр Пантыкин – прим.ред.) был председателем жюри.
Раньше у нас была проблема, кого выбрать, а сейчас проблема, кого бы сократить из списка выбранных (смеется). Тогда мы обращали внимание на любую самобытность, могли сделать скидку на то, что коллектив играет «криво», поет «не чисто» - главное чтобы у группы была своя «фишка», энергетика, драйв. А сейчас, когда работаем в жюри – слушаем, сидим грустные и думаем, что не можем же всех пригласить, хоть и хочется, а нужно выбрать только 30, хотя реально можно отобрать на полновесную программу фестиваля, как минимум, в два раза больше. Самое главное, что на Rock-Line сет группы (время выступления) длится не 10 минут, как зачастую бывает на других фестивалях, а 30. Это дает группе возможность показать себя «во всей красе».
Я помню в 1997 году, когда на фестиваль приезжала группа «Остальное наличными», во время пресс-конференции журналисты «наехали» на Александра Пантыкина, что музыканты этой команды ругаются матом со сцены. А Пантыкин объяснил, конечно, шутливо, что коллектив, таким образом, выражает свою позицию и по-другому они не могут. И они действительно выступили очень ярко.
Очень классная идея - проведение отборочных концертов для пермских групп - «Рокингов». Мне кажется, что именно они подстегнули некоторых музыкантов больше репетировать, лучше играть, больше заниматься своим продвижением, словом, «держать себя в тонусе». У многих из них был стимул попасть на Rock-Line. При этом не меньшим стимулом было попасть на сам «Рокинг». Я думаю, что сейчас история с «Рокингами» вполне может иметь продолжение.
Не скажу, что я настолько сведущ, т.к. все знать невозможно, но время от времени появляется информация, что есть особенные места, о которых я не знаю, где играют особенные группы, о которых я тоже не знаю. Группы эти, например, «пишутся» в Москве, а «сводятся» в Америке. У них такая позиция – есть своя аудитория, у них все хорошо, их можно услышать в интернете, и больше им ничего не надо. Быть может, они не понимают, что выступление на большой сцене поможет не только увеличить свою аудиторию, т.к. их услышит и увидит N-ое количество тысяч людей, но и то, что они встретят «кучу» своих коллег, «братьев по цеху» из разных городов, завести новые знакомства, в том числе и «полезные». Вот это круто, и, я считаю, очень важно! В Дуйсбурге, например, на «Евророке» встречаются люди из пяти стран. Это небольшое количество людей из разных стран – и в результате получается «жизненное» продолжение этих контактов!
С Сергеем Лузиным мы реализуем проект «Живая пятница». Записано более 100 программ.
В данный момент в эфир выходят 1 новая программа в месяц и три повтора лучших выпусков. Изначально мы понимали, что на местном материале мы долго не «протянем». Так оно и случилось, пермских команд хватило буквально на пару-тройку месяцев. Я отбираю гостей благодаря социальным сетям, где постоянно приходят приглашения на различные мероприятия, происходящие в Перми, узнаешь обо всех концертах заранее.
Сейчас есть отдельная страница, посвященная рок-концертам в Перми, начиная от подвала клуба «Искандер» и заканчивая чем-нибудь «пафосным». Исходя из заявленных концертов, я хожу по страничкам групп, слушаю, т.к. не все коллективы широко известны, а хотелось бы приглашать именно малоизвестных, но талантливых. В эфире играли такие «раскрученные» группы как «Знаки», Мара, «Анимация», «Монгол Шуудан», «Джанго» и т.д. Были и такие «монстры», как группа «Адаптация», которая выступала в баре «Искандер». Они «выпали в осадок» от того в какой «андеграунд» попали, хотя я предупреждал (смеется). Участники группы Вадик Куролев (экс бас-гитарист «ДДТ») и Михаил Нефедов (экс-барабанщик группы «Алиса») – потеряли дар речи от этого места. Кстати, они заявлены в этом году на Rock-Line, другой вопрос поедут ли они. Отмечу, что уже на сегодняшний день подано более 330 заявок.
У Rock-Line существует два этапа: Кунгур и Бахаревка. По моим внутренним ощущениям, это как если бы ты прожил жизнь в лесу, а затем тебя перевезли в столичный город. (смеется)
Бахаревка, как и Кунгур, тоже, безусловно, «аномалия», но она другая. Сам фестиваль стал более урбанистическим. Кунгурские «Сталагмит» и пещера обладают большей душевностью, больше располагают к посиделкам у костра, что там и происходило. На Бахаревке тоже очень душевно, но это по-другому круто. Да и добраться до площадки фестиваля значительно проще.
Вообще за 20 лет изменилось не только место проведения Rock-Line, но и команда организаторов. При этом очевидно, что обновление, «новая кровь» практически всегда идет на пользу. Нас многие ругают за состав жюри, т.к. считают, что мы «козлы закостенелые», которые ничего не понимают в модной музыке (смеется). Видимо эти люди представляют себе, что мы, наслушавшись в свое время Led Zeppelin, современные команды равняем по ним. Это не так, потому что каждый из нас «живет музыкой». Я говорю за себя, и за моих коллег по жюри - Олега Грабко, Евгения Сегала, Сергея Лузина.
Главное, что есть в Rock-Line – он не перестает удивлять. Его оформление, «художественное наполнение» (я имею в виду «КиноНочь»), какие-то дополнительные «фишки»… Чего стоит только проведение фестиваля на двух площадках одновременно – Всеволодо-Вильва, Губаха, Березники! Во Всеволодо-Вильве само место просто чудо какое-то, а все то, что там произошло и с каким уровнем качества – это просто фантастика. Через неделю после Rock-Line меня позвали в сам поселок вести какой-то праздник, дорога туда идет в объезд карьера, но после мероприятия мы все равно туда заехали. Там уже было все совсем по-другому – пусто, никого, тихо, спокойно… и красота.
Еще я частенько рассказываю о своем участии в проекте «ЕвроРок», потому что я и сам мало представлял, что это за событие, пока не побывал там. Для меня это было своего рода открытие. Я не подозревал даже, что этот проект настолько культуро образовательный и коммуникативный. Я думал, что там собираются группы, которые просто представляют себя. Да, это действительно так, только другой вопрос КАК они это делают: музыкантов всех «перемешивают» и собирают группы, где от каждой страны по одному участнику. В течение недели ребята в новых составах должны создать не менее 2 композиций и продемонстрировать это на публике.
Они общаются не только по теме музыки, но и на множество «житейских» тем, хотя и интересны друг другу, прежде всего как музыканты. Они интересны друг другу как представители разных культур и наций в том числе, в особенности, наши ребята. Это жители Европы могут на велосипедах друг до друга доехать (смеется). И дело даже не в географической удаленности, а в интересности нас русских для европейцев. Это и разность менталитетов, культур, образа жизни и т.д. Даже отношение к музыке у всех разное. В Европе на рок-культуре выросло не одно поколение, а к нам она пришла значительно позже.
С поездкой в Дуйсбург у меня связана еще одна история. Все рождается из случайной закономерности, я в них, честное слово, верю. Еще я называю это некими знаками. Я не мистик, но когда такие штуки происходят… Кто-то или что-то заставило меня попытаться во всемирной паутине забить ФИО своего деда, который пропал без вести в июне 1941 года. Интернет мне «выдал» уроженцев города Гродно, которые захоронены на территории Германии. На сайте были указаны только дата и место рождения. Данные «сошлись» с данными моего деда. Я написал на этот белорусский сайт, но ответа так и не получил, что меня не удивило. На тот момент я уже знал, что захоронение находится в Бохольте (Земля Северный Рейн-Вестфалия), недалеко от Дуйсбурга. Я поделился этим с Леной Зориной-Новоселовой. Лена в свою очередь рассказала об этом нашей хорошей подруге Хайке Маус, которой я безмерно благодарен.
Впоследствии выяснилось, что кладбище все-таки в Эссене. Вот здесь уже стоит отдать должное немецкой педантичности. Порядок превыше всего. Хайке сразу заинтересовалась, начала искать в нужном направлении (тем более, она занималась подобными вопросами). Она нашла могилу моего дела, для меня, и для моих мамы и папы это был шок. Видимо логика была такова, что 70 лет прошло, зачем родственникам сообщать, где захоронен человек. «Пропал без вести» - все к этому привыкли. Пусть живут безмятежно. И когда Хайке прислала в электронном виде документ из архива, где была указана моя бабушка, причем на русском языке, тогда уже все сомнения отпали. Впоследствии, во время фестиваля «ЕвроРок» я приехал в составе нашей музыкальной крепкой дружной делегации и побывал на кладбище города Эссен на могиле своего дедушки, который, как выяснилось, не пропал без вести, а попал в плен и работал на шахтах, где умер спустя полгода в декабре.
Для меня Rock-Line – «двигатель», который заставляет двигаться вперед. Благодаря которому один год сменяет другой, как по мановению волшебной палочки. Это событие, которого я жду, а ждать начинаю уже в воскресенье, когда фестиваль заканчивается. Благодаря общению с Олегом и Леной Новоселовыми, теми людьми, кто его делает, пусть это зачастую происходит даже виртуально, потому что иначе не получается – ощущение такое, что он не заканчивается никогда. И пусть так будет и дальше!
Все интервью с пермяками и гостями города вы можете прочитать в разделе «Интервью» на сайте progorod59.ru.