История ветерана: тайные дневники красноармейца

Проект «История ветерана», который организовала газета «Pro Город» продолжается, и сегодня мы публикуем письмо, присланное Евгением Митиным. Он рассказал о своем отце.

Михаил Георгиевич Митин 1938 году закончил Военно-морское авиационно-техническое училище в г Молотов в звании воентехника второго ранга и был направлен для дальнейшей службы на Краснознаменный Балтийский флот.

Война для Митина М.Г. началась в 1939 году с белофиннами.
Всю войну Михаил Георгиевич прослужил в 13 ИАП,  3 ИАП и 4 ГИАП КБФ – на полуострове Ханко (Гангут), в Финляндии и далее на всем побережье Балтийского моря, защищая подступы к Ленинграду и закончил войну Кенигсберге. Он награжден двумя Орденами Красной звезды, Орденом боевого Красного Знамени и многими боевыми медалями.
Всю войну, несмотря на строжайшие запреты, Михаил Георгиевич вел  дневники. Всего было написано около 1500 страниц убористо-красивым почерком. Впоследствии по этим дневникам самиздатом была выпущена книга «Самолеты взлетают с земли».

Позволим себе привести некоторые выдержки из воспоминаний и дневников Михаила Георгиевича.

…когда-нибудь, через много лет, и может быть десятков лет, наши дети, да и мы - старики, кто останется в живых, будем читать великую эпопею о Великой отечественной войне. Может быть я, мои друзья, мои дети будут с удовольствием читать эти мои скромные строки или я буду читать их своим детям и, может быть, мои внуки будут читать их мне, так, как, если я буду жив, а я буду, конечно, жив, - буду стариком ...

...  О работе техников вообще забывают говорить - люди они земные, нелетающие И, кажется, негде им проявить геройство и мужество. А между тем, сколько раз в бою, на высоте, поминали их добрым словом летчики, когда капризная, хитрая и нежная летающая машина безотказно работает в воздухе в любых условиях температуры, летного режима и высоты, когда простреленный в нескольких десятков мест, самолет к утру вновь способен к вылету! И сколько умения и знаний, терпения и выносливости надо было проявить Балтийским авиатехникам, чтобы на земле предусмотреть то, что в воздухе может обернуться катастрофой или поражением!

И вот они копаются у машины ночь напролет, сбрасывают на морозе малюскинки, чтобы на полтора-два часа в одном кителе залезть в хвост, где что-то не заладилось и где надо приложить умелую руку. Ветер, пошевеливая на земле самолеты, насквозь пронизывает тело. Небо уже бледнеет стылым зимним рассветом, но техники упрямо и упорно готовят машины - ветер разгонит облака и погода, кажется, станет летной.

Присылайте истории своих ветеранов на сайте в разделе «Добавить новость» или в группу «ВКонтакте».  

Понятие "летная погода" приобрело в эту небывало морозную зиму на Балтике совершенно особый смысл. Мороз, доходивший на высоте до пятидесяти градусов, считался "летной погодой". Густая облачность, сопровождавшая самолеты долгие часы пути к объекту атаки и прижимавшая их над целью на сто-двести метров - тоже считалась "летной погодой", и даже удачный - можно было появиться на целью внезапно, избегнуть неминуемого обстрела зенитками. Ветер, швыряющий самолет в жестокой болтанке, угрожающий ударить его о землю при посадке или при взлете, тоже носил название "летной погоды" и расценивался, как некоторое удобство, гарантирующее отсутствие в воздухе вражеских истребителей.
Балтика не баловала летчиков погодой, и они летали в любой мороз, ветер и в любую облачность слепым полетом до места атаки, летали ниже деревьев, летали на огромной высоте, обдуваемые диким встречным ветром холодной высоты. Создалась новая формула, определяющая "летную погоду" - "когда летают лишь черти, да русские летчики ... "

… В один из боевых декабрьских дней девятка истребителей во главе с Мясниковым возвращалась с четвертого боевого задания на аэродром. Один за другим самолеты плавно коснулись лыжами ровного снежного поля аэродрома и, поднимая тучи снежной пыли, рулили к месту стоянки. Митин выскочил из палатки и побежал встречать самолет, Из кабины выглядывало обветренное, раскрасневшееся на морозе, улыбающееся лицо Мясникова, Митин поймал рукой плоскость самолета, крепко обхватил его и так сопровождал самолет к месту стоянки. Когда мотор был выключен, Мясников привычным движением откинул в стороны привязные ремни и легко выпрыгнул из кабины. Митин помог снять ему парашют.

- Как мотор работал и самолет? - Спросил Митин, как и обычно после каждого полета.
- За сегодняшнюю работу я, Митин, готов прямо-таки расцеловать тебя, Все работало отлично, только скажи оружейникам, чтобы проверили боекомплект. Я много стрелял. - И он неторопливой походкой направился к командному пункту.

Митин быстро осмотрел самолет, нашел в фюзеляже и плоскостях несколько пулевых пробоин и стал готовить самолет к следующему боевому вылету. Неутомимые оружейники уже заменили боекомплект, проверили вооружение. Моторист Васильев легким постукиванием счищал образовавшуюся в полете, корку льда на передних кромках крыльев, на лопастях винта, на амортизаторах и стойках шасси. Через тридцать минут самолет готов был к выполнению очередного боевого задания.
...

Гангут (полуостров Ханко)

23 июля в 1530 наши самолеты вылетели на штурмовку врага. Мы, оставшиеся на земле, слышали, как загавкали белофиннские зенитки-автоматы. В воздухе стоял сплошной рев моторов, раздавались глухие взрывы сброшен пых бомб. Воздух разрывали пулеметные очереди наших "ястребков". Самолеты один за другим бросались на врага, поливая его свинцовым огнем.

Одна белофиннская зенитка без умолку тявкала. Летчик Михаил Чернов решил успокоить ее навсегда, но шальной снаряд бьет прямым по его машине и она сваливается на землю. Мрачными от потери друга летчики возвратились на аэродром. Мысль и жажда мести не покидала их. Через несколько минут мстить врагу за товарища поднимаются Антоненко и Бринько, Лазукин и Белорусцев. В воздухе они встретили шесть белофиннских "Фоккеров" и всю жажду мести обрушили на них. Бринько  смелыми и стремительными атаками и меткими очередями один за другим сбивает двух стервятников. В это время Антоненко отправляет с ними еще одного. Лазукин, мстя за своего лучшего воспитанника, а Белорусцев за своего товарища по школе, в паре сбивают еще сбивают еще два самолета, а шестой, поспешно пикнув почти до земли, трусливо удрал.

Но краснокрылые мстители на этом не успокоились и решили зайти на вражеский  морской аэродром, застигнув врасплох белофиннские гидросамолеты.  Антоненко стремительными атаками поджигает один за другим два  самолета. Лазукии и Белорусцев, увлеченные примером героя, стремительной  атакой  поджигают еще один самолет. Только теперь они, жестоко отомстив врагу, с победой  возвращались домой. Мы их радостно встретили.

…
26 июля мы были в кино в нашем клубе. Вдруг над нами раздалась резкая пулеметная очередь и рев мотора на взлете. Мы повскакивали с мест.
- Спокойно, товарищи! - Сказал комиссар Лазарев. - Можете продолжать смотреть фильм. Антоненко и Бринько сейчас сбили "Юнкерса" .
Наши сердца наполнились радостью. Одним стервятником стало меньше, А дело произошло так.

Антоненко сидел около своей машины и мыл ноги. Была страшная жара.  Вдруг он услышал гул моторов. Подняв голову, увидел фашистский "Ю-88", идущий через аэродром. В одно мгновение, пихнув ноги в сапоги, он очутился в кабине "ястребка". Мотор взревел и самолет круто пошел в набор высоты с  азворотом. Правой рукой Антоненко. Убрал шасси,а левой вел «ястребок» снизу - в хвост "Юнкерсу" . Когда противник оказался в прицеле, Антоненко нажал гашетку и меткой очередью полоснул по стервятнику. С другой сторо ны ему добавил Бринько, взлетевший чуть позже. Пират шлепнулся в воду недалеко от берега.
Один "Ганс" хотел спастись, выпрыгнув с парашютом, но быстро был схвачен. Семь минут потребовал ось Антоненко для того, чтобы взлететь, сбить противника и произвести посадку. Когда он вылез из кабины самолета, его радостно встретил майор Ройтберг,

- Товарищ майор, бомбардировщик сбит, - скромно доложил Антоненко, а майор крепко пожал ему руку. - Только знаешь, майор, я летал без парашюта и шлема, - смущенно сказал Антоненко.
- Да, вижу, да ты еще даже в одной сорочке?
- Да, и это тоже, пожалуй, верно. - И Антоненко принялся снова мыть ноги...

…
Ханко, как бельмо на глазу белофиннов, продолжал стоять нерушимо.
Финны стремились пускаться на всякие хитрости. Однажды они сбросили на полуостров листовки, в которых писали: "Вы у нас в плену, Отступать вам некуда, вы далеко от своей земли. Вы обмануты. Ваши жены и дети, братья и сестры и родители в России голодают. Сдавайтесь к нам в плен. Вы у нас будете в безопасности и жить счастливо. Можете даже образовать свое независимое государство на нашей земле." К листовкам прикладывался "пропуск" желающим сдаться в плен, с которым можно было безопасно и бсспрепятственно перейти к ним.

Вот ведь дурни какие, хотели найти дураков среди нас. Ну а наши бойцы белофиннам обычно отвечали, что отступать нам действительно некуда, да и не привыкли, но зато имеется широкое поле наступления.
На одну из белофиннских листовок они получили такой ответ гарнизона Советского Ханко:
"Его высочеству прихвостню хвоста ее светлости кобылы императора Николая, Сиятельному палачу финского народа, светлейшей обершлюхе Берлинского двора, кавалеру бриллиантового, железного и соснового креста барону Фон Маннергейму.

Тебе мы шлем ответное слово!
Намедни соизволил ты удостоить нас великой чести, пригласив к себе в плен.
В своем обращении, вместо обычной брани, ты даже льстиво назвал нас "Доблестными и героическими защитниками Ханко", Хитро загнул старче.
Всю свою темную холуйскую жизнь ты драил господские жопы, не щадя языка своего. Еще под августейшими ягодицами Николая Кровавого ты при­ нял боевое крещение.
Но мы - народ не из нежных, и этим нас не возьмешь.
Зря язык утруждал, Ну хоть потешил нас, и на этом спасибо тебе, шут гороховый.
Всю жизнь свою, проторговав своим телом и совестью. ты, как измызганная проблядь, торгуешь жизнями финского народа, бросив его под вонючий сапог Гитлера. Прекрасную страну озер ты залил озерами крови.
Так как же ты, грязная сволочь, посмел обращаться к нам, смердить наш чистый воздух?!
Не в предчувствии ли голодной зимы, не в предчувствии ли взрыва на­ родного гнева, не в предчувствии ли окончательного разгрома фашистских полчищ ты жалобно запищал, как загнанная крыса?

Краток наш разговор:
Сунешься с моря - ответим морем свинца,
Сунешься с земли - взлетишь на воздух,
Сунешься с воздуха - вгоним в землю.

Красная Армия бьет вас с Востока, Англия и Америка - с Севера, и не пеняй, смрадный иуда, когда на твое приглашение мы - Героические защит­ ники Ханко, двинем с Юга.
Мы придем мстить. И месть эта будет беспощадной! До встречи, барон!
Долизывай, пока цела, щетинистую жопу Фюрера!

Гарнизон Советского Ханко.
Месяц Октябрь, число 10, год 1941.
….
За время службы на Гангуте Митиным М.Г. был обеспечен 61 боевой вылет самолетов и капитально отремонтировано 7 самолетов, непригодных после воздушных боев к вылетам.
…
9 мая 1945 года. 4 часа 50 минут утра.
Рано мы были подняты беспорядочной стрельбой в гарнизоне. Была объявлена тревога. Думали, что совершено нападение на гарнизон. Посланная нами "разведка" на велосипеде, в лице Володи Радченко, донесла, что конец войне, а беспорядочная стрельба, это салют.
Огонь открыли все, у кого было какое оружие. В воздухе, высоко в небе рвались разноцветными огнями зенитные снаряды. Потом эти же известия принес Дима Бойков. Мы тоже открыли салютный огонь из окон и на улице из пистолетов, винтовок и автоматов. У всех приподнятое настроение. Я сел за пианино. Бойков, Соколов, Лисицын и Буслаев пустились в пляс. Радио по всем станциям пока что передает марши.

Сейчас пришел Василий Григорьевич:

- В честь Победы угощаю закурить! - И он открыл пачку "Беломора". Сон пропал, да и разве можно в такие минуты спать!

6 часов утра. Только что передали по радио сообщение о подписании в Берлине акта о безоговорочной капитуляции вооруженных сил Германии на суше, на море и в воздухе. Военные действия прекращены 8 мая в 23 часа по Среднеевропейскому времени. От Советских Вооруженных сил акт подписал Маршал Советского союза Г.К. Жуков. Президиум Верховного совета СССР постановил день 9-го мая считать днем "Всенародного торжества - праздником Победы" - нерабочим днем.

Великая отечественная война советского народа против немецко­ фашистских захватчиков победоносно закончилась. Трудный и тернистый путь войны окончен. Теперь приступаем к мирной жизни, к восстановлению разрушенного войной народного хозяйства, к восстановлению семейных очагов.

Заключение
Военные годы - особенная страница жизни М.Г. Митина Работа техников во время боевых действий необычайно тяжела и неблагодарна. Не считаясь с усталостью, погодными условиями, отсутствием материальной базы, приходи­ лось готовить самолеты к немедленному вылету. Особо тяжелые условия жизни на Балтике из-за погодных условий. Томительное ожидание летной погоды и отсутствие элементарных житейских радостей, делали службу в авиации еще более трудной и утомительной.

Война кончилась и первые мирные годы тоже не приносили радостей.
Новая большая семья, тяжелейшее материальное положение, голод... Когда же хоть какой-нибудь просвет в жизни? ..

Михаил Георгиевич использовал каждую минуту радости так, чтобы она превращалась в двойную, тройную радость. Он использовал любую, хоть малейшую возможность, чтобы оторвать в своей нелегкой жизни хоть толику счастья и радости. Он умел веселиться от души и сделать так, чтобы всем окружающим тоже было хорошо. Он торопился жить, все успеть, все сделать. Несмотря на тяжелое материальное положение, он всегда находил возможность сходить в кино, театр, поехать в отпуск в самые "диковинные" места, объять необъятное. Отец очень любил красивые вещи, сам рисовал и понемногу занимался другими видами искусства, У него дома на стенах висели чудные картины, в том числе и его руки, он собрал большую коллекцию фарфоровой миниатюры. Фотография была его хобби. Ночами он просиживал в самодельной фотолаборатории, колдуя с негативами и позитивами. Увлекался огромными фотопортретами. Особенно он любил фотографировать жену, а фотографии потом раскрашивал ...
Находясь на службе во ВМАТУ, отец закончил вечернюю среднюю школу и курсы усовершенствования офицерского состава (КУОС). Начал осваивать новую реактивную технику и, одновременно, вел большую работу по оформлению интерьера училища и учебных классов. Он изготавливал удивительные объемные планшеты, демонстрирующие устройство различного типа клапанов, регуляторов и прочей самолетной арматуры. На этих планшетах все, что должно было двигаться в натуре, двигалось и переключалось.
Вечерами, когда вся семья была в сборе, каждый начинал заниматься своим делом, он удобно устраивался на кресле и начинал вслух читать очередную толстую книгу. Читал до тех пор, пока не начинал позевывать, по­ степенно голос его затихал, начались пропускаться слова и фразы, и он засыпал. Все любили эти вечера, полные спокойствия и умиротворения, уюта и благополучия.

В 1954 году отец демобилизовался в звании майора. Он устроился работать преподавателем черчения, труда и заведующим мастерскими в средней школе. И здесь он не знал покоя. Все наглядные пособия по своим предметам он изготавливал сам. Очень много полезных и красивых вещей, наглядных пособий и макетов он сделал для своей жены, которая работала в школе. Один действующий макет домны или электростанции чего стоит ... Жизнь отца наконец-то приняла тот образ, о котором он всю жизнь меч­ тал, но судьба распорядилась по своему ... На пятидесятом году жизни отец за­ кончил ее, обретя вечный покой ...
Михаил Георгиевич оставил после себя большое наследство - четырех сыновей и одну дочь. Сейчас все дети выросли, имеют свои семьи.

Тяжелые лишении и трудности сделали свое дело – Митин Михаил Георгиевич умер на 50-м году жизни, так и не осуществив всех своих желаний.